Имя персонажа:
Джейсон Тейра | Jason Teira

Возраст, дата и место рождения:
35 лет, 13/08/1985; Порируа, Новая Зеландия;

Место проживания:
Временный лагерь рядом с бункером "Избранных", вместе с группой;

Лояльность и занятость:
Ранее — контрабандист и наёмник; сейчас — рейдер в группе Мародёров;

Уровень подготовки:
III уровень — человек, имеющий все задатки, чтобы выжить в одиночестве. При наличии оружия способен убить и обезвредить зомби.

Биография:
о1) Полукровка — мать Джейсона была американкой, приехавшей в Новую Зеландию для того, чтобы просто хорошо провести время и вдоволь повеселиться. Повеселилась она и правда хорошо, даже местной культурой тесно ознакомилась, переспав с одним из маори и получив незабываемый сувенир в лице сына. От которого, впрочем, довольно быстро отказалась, спихнув на отца, и свалила обратно в Штаты, решив, что хватит с неё такого отдыха и траты времени — пора и поработать, а то всё развлечения и прожигание денег. Только имя ребёнку дать и успела, прежде чем свалить. Отец же мальчика без лишних слов принял.

о2) «Чужим среди своих» Джейсон себя никогда не считал, и местные маори, воспитывающие его, как собственных детей, в тех же обычаях и нравах, только лишний раз убеждали, что он не Pakeha, а один из них. Племя, в котором он рос, всегда привлекало толпы туристов, скаутов и любителей изучить культуру островного народа — многовековые традиции (за исключением сушеных голов, каннибализма и кровавых жертвоприношений) были для них не пустым звуком, и, в отличие от многих «осовременившихся» представителей маори, они продолжали чтить древних богов. Верили, что все неприятности случаются лишь от их гнева на земной народ. Джейсон и сам в это верил, и продолжает верить по сей день.
К приезжим отношение у Джейсона было лояльным, до тех пор, пока они не пытались как-либо навредить племени. Более того, с одной из вожатых детского лагеря даже умудрился построить доверительные дружеские отношения. Познакомил её с культурой своего народа, обучил стрельбе из лука и, оставаясь в лагере по вечерам, не отказывал себе в удовольствии с улыбкой запугивать детишек рассказами о жутких духах-ваируа, что неупокоенные бродят по лесам. Оплеухи от вожатой были заслуженными, но пыл Джейсона не остужали.

о3) Как это часто бывает, когда растешь рядом с не самыми процветающими районами, велик шанс, что можешь вляпаться в какое-нибудь дерьмо, разница лишь в том, окажешься ли ты в такой ситуации на стороне охотника или жертвы. И быть жертвой на своей земле Джейсон не желал. Сперва это был лишь порыв встать на защиту одной из девушек племени, к которой турист посмел потянуть свои загребущие руки. Затем кто-то из парней настоял на том, что выбитые зубы вряд ли позволят придурку усвоить урок и не трогать чужих женщин — и они пошли дальше. Дальше вплоть до того, что Джейсону и его компании пришлось разбираться с полицией и заявлением о нападении и угрозами куда более серьёзными, чем сломанный нос или пара пальцев. От полиции тогда удалось отвертеться, а нападение группой на одного человека…
Что ж, это было не самое жестокое преступление в жизни Джейсона.

о4) Джейсону едва стукнуло двадцать, когда он ступил на тернистый путь контрабандиста, отчасти благодаря своим друзьям, знающим, куда стоит пойти и с кем поговорить, чтобы получить стоящую работёнку. В начале — как мальчик на побегушках, не выполняющий задачи сложнее, чем «подай — принеси», «охраняй», как цепной пёс, «следи и приведи сюда», как профессиональная ищейка, работающая за кусок мяса. Потом и кровью — не всегда метафоричной и не всегда своей — Джейсон зарабатывал имя и влияние. Хотя, казалось бы, о каком «влиянии» можно говорить, если ты действуешь лишь тогда, когда рука, крепко сжимающая поводок, ослабляет хватку и позволяет вцепиться кому-нибудь в глотку.
И спустя несколько лет, набравшись опыта и убедившись в лояльности следовавших за ним парней, Джейсон понимает — больше быть цепным псом он не желает. Тем более когда один из заказчиков по своей глупости и недалёкости решает, будто Тейра сможет пойти против своего народа и достать несколько редких вещей, принадлежавших его племени и хранившихся там поколениями. И пусть подозрения о жестокой расправе над тем недалёким человеком и падали на Джейсона и его семью, полиции тогда доказать ничего не удалось.
А репутация продолжала лишь расти.

о5) Несмотря на специфичный образ жизни, сильно закаливший и изменивший его характер в не самую приятную для других сторону, ценил культуру своего народа. Племя для Джейсона значило многое, и свою контрабандистскую деятельность он старался держать как можно дальше от родного дома. Что, впрочем, не распространялось на другие племена. Грабить своих — нельзя, чужих… на то они и чужие, верно?
Потому несдержанно отреагировал на поступок своей подруги, что подалась в археологи и забрала племенную реликвию — деревянный тотем, находившийся в племени не один десяток лет. «Несдержанно» — ещё мягко сказано. Джейсон был вне себя и едва сдерживался, чтобы не дойти до драки или прямых угроз её жизни. Он утратил к подруге доверие, расценив её поступок, как прямое предательство племени и его самого, ещё долго выкрикивая проклятия в её спину.
«Ты всех нас погубила, Энджи!»
Потому что древние боги не прощают пренебрежения к себе.

о6) Эпидемия, обрушившаяся спустя несколько месяцев, окончательно подкосила и без того находящуюся на грани психику Джейсона — он искренне верил, что происходящее — наказание богов, обрушившееся на людей за непочтительное отношение к древним реликвиям. От племени Джейсона почти никого не осталось: многие заразились, другие же даже не пытались сбежать, думая, что если они принесут себя в жертву ожившим мертвецам, то всё закончится и боги смилостивятся над ними. Но прощение они не получили. Зараженному отцу Джейсон сам отрубил голову, как и детишкам племени. Так будет правильно, говорил он себе.
От старой компании наёмников, с которыми Тейра прежде прошел и огонь, и воду, также мало что осталось: кто-то был заражен ещё в первые дни, кто-то стал жертвой намного позже, пав в пути. С Джейсоном осталось лишь несколько парней, и «конец света» мало чем смог повлиять на них: как были ублюдками, так ими и остались. Зачем добывать что-то самим, если можно убить другого, «чужака», и забрать его пожитки, перед этим вволю наиздевавшись над бедолагой?
Присоединение к Мародёрам было лишь вопросом времени.

о7) Обладает лидерскими качествами, но после смертей в племени и своей группе контрабандистов держится подальше от этого дерьма. Тем более, спорить с текущим лидером — себе дороже, быстро понимает Джейсон, вновь ощутивший себя тем самым тупым цепным псом, который прижимает хвост к ногам и не поднимает глаза, когда хозяин стоит рядом. И это ощущение рвёт его изнутри. Спасает лишь умение вовремя прижимать к голове уши и не лезть под руку, хотя порой Джейсону хочется. Чертовски хочется. Он бы даже не побрезговал прибегнуть к старому ритуалу его народа: вырвать сердце у ублюдка и сожрать его, желая заполучить всю его силу себе.
Но Джейсон молчит, терпит, пусть это и не самая сильная его сторона, и не ставит лидерство Ревенанта под сомнение. В конце концов, они ещё живы, а сам Джейсон, по приказу или нет, всегда рад вскрыть пару глоток.

Навыки и увлечения:
— хорошая физическая форма;
— умение обращаться с огнестрельным и холодным оружием;
— хорошие навыки стрельбы из лука и метания ножей;
— способен дать отпор в рукопашном бою;
— владение боевым искусством мау тайха, полученным еще с малых лет в племени; бесполезно без соответствующего оружия, какое из племени не было взято;
— хороший охотник и ищейка, способен выследить дичь, поймать её, освежевать и пожарить на костре; способен ставить примитивные ловушки на мелкую живность; разбирается во флоре Новой Зеландии и способен отличить ядовитое дерьмо от пригодного в пищу;
— ориентирование на местности;
— умеет водить водный и наземный транспорт, но права официально никогда не получал;
— разбирается в культуре маори, говорит на их языке, знает язык жестов;

Инвентарь:
Всегда при себе: мачете; охотничий племенной лук и 17 стрел в запасе; охотничий нож; набор из восьми метательных ножей и еще два спрятаны в голени ботинок; M1911 с двумя магазинами на 7 патронов. К поясу привязана фляга с водой.

Казнить нельзя помиловать:
На усмотрение администрации.

Связь:
Почта в профиле.

Пример игры:

Star Trek (AOS) AU | Khan Noonien Singh

Бесконечные размышления над тем, что же всё-таки творится на борту корабля «USS Энтерпрайз», всё не выходили из головы аугмента, и чем дольше он думал над происходящим, тем более непредсказуемые мысли начинали терзать его. Эти раздумья, сколь бы безумными они не становились, едва ли не единственное, что оставалось Хану в столь трудную, как для него, так и для людей на борту звездолёта, минуту. Началось всё с уже ставшей «базовой» мысли: что, если зараженный поднялся на борт «Ботани-Бэй», и убийственный вирус мутировал со временем, а заканчивалось всё более безумным предположением о том, что творившийся сейчас кошмар — дело рук Звёздного Флота и, в частности, адмирала Маркуса: что мешало ему, в качестве запасного плана, пустить новейший вирус в одну из капсул, на тот случай, если Сингх попытается сбежать и спасти своих людей. Слишком параноидально, ответил бы кто-нибудь, способный услышать мысли сверхчеловека, но обвинения человеческой расы со стороны Хана были оправданы. Он, как и весь его народ, был для них тираном, злодеем, а злодеев всегда призвано безжалостно убивать. Да, таким и был их ход — абсолютно безжалостным и не оставляющим и малейшего шанса на надежду. Стоило ли ожидать гуманности спустя триста с лишним лет?  Желание докопаться до истины, узнать, откуда появился эта загадочная эпидемия, превращающая умерших людей в обезображенных чудовищ, было велико, сродни навязчивой идее, захватившей разум и ставшей первой и единственной потребностью.
О дороге и цели, к которой они идут, Сингх не спрашивал, как в прошлый раз, просто доверившись Кирку. Только вот заслуживал ли молодой капитан его доверия?
«Нет».
Хан повторял себе, что Джеймс нужен ему как персональный «путеводитель» по незнакомой для аугмента Энтерпрайз, но было во всём этом одно «но», перечеркивающее наплевательское отношение к Кирку. Так или иначе, но он спас Нуньену жизнь, показал себя неплохим боевым товарищем всего каких-то несколько минут назад, и такое нельзя просто взять и вычеркнуть. Хан не был готов пасть настолько низко.
— Твои люди... кто они?
Сингх не горел желанием отвечать на заданный капитаном вопрос, только искренний интерес в голосе Кирка заставил его всерьез задуматься. По сути, Джеймс был такой же жертвой обмана Маркуса, как и Хан, и единственное, что он знал, так это то, что его люди погибают, а немногие выжившие нуждаются в помощи. Нуньен нахмурился: всё чаще ему приходилось сравнивать себя с капитаном и невольно входить в его положение, и это вызывало лишь раздражение.
— Что ж, не вижу смысла скрывать. Я и мои люди... продукт экспериментов, которые ваши ученые проводили в двадцатом веке. Они хотели создать идеальное оружие, вывести из пробирки породу идеальных людей. Нет, — поправился аугмент, — не людей. Солдат.
Хан остановился так же неожиданно, как Кирк, направив дуло винтовки в пустой коридор, где на мгновение мигнул свет. В его руках не было абсолютно никакой дрожи, и если бы кто-нибудь посмел сейчас явиться ему на глаза — остался с прожженной лазером дырой в голове. Поняв, что пока что впереди нет ничего опасного, Нуньен двинулся дальше, продолжив свой рассказ, которому можно было бы посвятить несколько книг, ведь в двадцать третьем веке знаний о прошлом было так мало, а учебники истории умалчивали об очень многом. Краткие, неполные статьи под заголовком «Евгенические войны» не могли передать и половины всего того, что творилось в мире. Половины того, что устроил Хан со своими людьми.
— И как видите, капитан, ваши ученые добились своего. — О былых событиях Хан говорил с еле заметной улыбкой на губах, а тон его голоса выдавал, насколько приятно Сингху говорить обо всём случившемся. И уже который раз в своём рассказе он как будто подчеркивал «ваши ученые». Ваши, людские. Специально подчеркивая, что ни он сам, ни другие аугменты больше к человеческой расе не принадлежат. Они выше их. Они куда более идеальны, чем они. — В один момент нам пришлось бежать, я заморозил свою команду,  а дальше... сейчас, Кирк, ты прекрасно видишь, что происходит дальше. — Хан неуверенно помялся, не зная, стоит ли доверять Джиму то, что он хотел сказать дальше. Уверенности в том, что данные знания будут полезны капитану, не было. Но, вздохнув, Нуньен на одном выдохе произнес: — Вирус. Люди создали болезнь, убивающую каждого из нас, но не причинявшую вреда им самим. Все признаки гуманности на лицо, — презрительно шикнул аугмент.
В части корабля, по которой они сейчас шли, свет из мягкого стал красным и резким, режущим глаза. Хан из прошлого знал, что, обычно, такая смена освещения не предвещает ничего хорошего, а предупреждает об опасности или неисправности. По крайней мере, когда он с другими аугментами уничтожал лабораторию, где их держали, серые стены также были залиты не только кровью, но и подобным светом. И еще, кажется, мерзким воем охранной сирены. В этот раз тоже не было ничего хорошего: Хан и Кирк просто-напросто попали в тупик. Коридор, по которому они столько шли, оканчивался запертой дверью, которую Нуньен при всем желании не смог бы открыть вручную. Сингх поднял на капитана озадаченный взгляд, ожидая, что тот скажет и куда поведет сейчас.
— Я бы не рискнул возвращаться назад, — как бы невзначай обронил Нуньен, словно это было чем-то самим соборй разумеющимся.